"Шуточки"
Нина Кокушкина готовить не любила. Есть любила, а готовить - нет.
Высокая (175 см), стройная, с правильными чертами лица, светлыми, вьющимися волосами, карими глазами и очень горячего темперамента, она всем была хороша, но - ненавидела готовить. После первого же её дежурства на кухне мы дружно отказали ей в этом праве.
Приближался её день рождения. Сложными интригами мы выведали, что ей очень хотелось иметь норвежский свитер с шапочкой, но они мгновенно были расхватаны ещё на базе. Через своего друга, номенклатурного работника республиканского масштаба, удалось достать этот комплект (он передал нам с вертолётом), и мы сделали следующее: аккуратно отделили обложку с громадной "Книги о вкусной и здоровой пище" Молоховец, сделали по размеру картонный короб, поместили на дно норвежский гарнитур, сверху присыпали её любимыми конфетами "Белочка" и, закрыв обложку, завернули всё в красивый подарочный пакет.
Накануне, мы весь день говорили только о предстоящем дне рождения, нагнетая предвосхищение будущим празднованием.
Все интенсивно готовились. Женщины занялись стряпнёй. Виновница готовила помещение и кипятила банки со сгущёнкой (только это приготовление пищи могли ей доверить) для будущих тортов. Санечка-убийца, любимец женщин, вкусивший впервые после семи лет лагерей счастье свободного труда, вырезал из лиственницы прекрасную скульптуру. Гена-хлебопек готовил нечто особенное и коржи для тортов. Коляй, получив разрешение, приготовил 35-литровую флягу браги - сколько бы ни было спиртного, опохмелиться на утро будет нечем.
Наконец настал торжественный день и час вручения подарков.
Всей толпой мы торжественно поднесли красивый свёрток. Нина, трепещущими от нетерпения пальчиками, сняла банты и сорвала обёртку. Наступила тишина. Краски медленно покинули её лицо - такого разочарования никто не ожидал. Слёзы, крупные слёзы медленно покатились по её побледневшим щекам.
- Посмотри хотя бы надпись, - попросили мы.
Она раскрыла книгу. Увидела любимые конфеты и поняла, что ненавистная "книга" была розыгрышем. Краски вернулись на лицо. Она ожила, с трудом улыбнулась, взяла горсть конфет, чтобы угостить присутствующих, и обнаружила заветный норвежский свитер. Сдавленный вопль восторга и, одновременно, ненависти к обманщикам, обиды на собственную доверчивость и пр., и пр., смешались в такой психо-акустический удар, что на ослабевших ногах не осталось ни единого человека.
- Начальник! Завтра вряд ли полетим. - Это командир славного экипажа МИ-8, приданного нашему геофизическому отряду, квартировавшему в посёлке Усть-Нера, что на Индигирке под Оймяконом.
- А в чём дело?
- Наш второй пилот вчера сутки гудел, сегодня отсыпается, а завтра утром плановый медосмотр. Не пройдёт он - давление.
С утра я был в пилотской общаге. В комнате шёл серьёзный разговор, прекратившийся с моим приходом. Это понятно - снижение лётных часов, зарплаты.
- Ребята, есть выход. Принесите из буфета молоко. Спирт у меня с собой.
Я налил три четверти стакана спирта, долил молока из бутылки. Оно хлопьями осело на дно, и стакан стал горячим - эндогенная реакция. Я кивнул на стакан виновнику.
- Хочешь пройти медосмотр - это единственное средство нормализовать давление.
- Давай, давай, - жёстко отрезал командир.
Смотреть было невозможно без содроганья, как он пытался впихнуть в себя это пойло, а оно рвалось наружу. Наконец он справился с этим делом и сидел, настороженно прислушиваясь к себе и поглядывая на дверь.
- Даже не думай, - это уже командир. - Держи в себе.
Через пол часа они вернулись из медпункта.
- Ура! - сказал командир. - Всё в порядке. Только вот врачиха всё отворачивалась, когда его осматривала. Надо же какое средство! Никогда о таком не слышал. Надо взять на вооружение.
- Ты вначале на себе испробуй, а потом скажешь о вооружении, - это уже виновник.
Все сочувственно посмотрели на него.
Они не знали, что накануне ночью я договорился с врачом-функционалистом, очень хорошенькой двадцатипятилетней жаркого темперамента девушкой, отчаянно скучавшей в этой Усть-Нере.
А препротивнейшую смесь спирта с молоком придумал по наитию.
Спустя годы, рассказывали, что в любой компании ему для начала предлагали: "Ты, конечно, будешь только спиртик с молоком?"
Про Нону (рассказ А.Е.З.)
Когда вышла из дому, Рязанов уже дожидался меня в своём "москвиче".
- Не возражаете, мы сейчас по пути Нонну Мордюкову подхватим. Она уже, скорее всего, дожидается.
Нонна сверкала короткой юбкой и олимпийской косынкой. Не успев сесть на заднее сиденье, она начала тараторить:
- Общее здрасьте! Ой, Эльдарчик, спасибо! А то голова раскалывается. Мы же вчера с Людкой и Нинкой в Кремле выступали. Ну, попели-поговорили, как обычно. А потом был стол… Какой стол! Ну, девочки на коньяк с шампанским налегли, а я на виски-джин запала. И так надралась, так надралась!
- Нонночка, я забыл вас познакомить, - это поспешно вмешался, давясь от смеха, Эльдар. - Вот, это наш профессор кинологии Александра Евсеевна Золотарёва.
- Ох! Кинологии…Профессор... Вот всегда я так - надралась, надралась… Мне бы сказать, что я на ночь Шекспира читаю…
|
