Саянский лоцман
У невысокого казырского беpera, заросшего тайгой, стоял, поблескивая на солнце шестью кедровыми бревнами, плот саянского типа. Все было готово к отплытию. Опираясь шестом о каменистое дно, Леонид пробовал, как ведет себя плот на воде, устойчив ли и поднимет или нет полтонны груза.
Плот был хорош.
- Ну, как, Леня? - спросил Федорович,- поднимет ли, наш корабль такую тяжесть?
- Поднимет,- ответил Леонид, и, хлопнув рукой о подтоварник установленный на середине плота, спокойно, но твердо сказал:
- Хорошо, даже очень.
Тихонько сошел он на берег, посмотрел на небо, как бы определяя прогноз, сел на лежащее дерево, достал трубку, набитую флотским табаком, и закурил. Мы уже заметили, что Леонид закуривал чаще, тогда, когда у него дело клеилось.
Недалеко на сухом песке, проворно разбирая плотовые чалки, работали Юра и Федорович. Они вели последние приготовления и проверяли оснащение плота. Все помехи устранялись сразу же. К четырем часам мы уложили вещи, и старт был дан! Девятиметровые греби взбудоражили и без того неспокойную воду Казыра..
- Ну, поехали! - крикнул Юра.
- Поплыли! - ответили хором.
Работая гребью, Федорович осматривал плот, проверял, где топоры, как укреплены ружья.
Ну, а плот набирал скорость и выходил на стрежень седого Казыра. Плот подхватило мощной струей, обогнуло полуостров, каменистую косу; опять поворот, скорость с каждой минутой увеличивалась, волны одна за другой разбивались о плот, достигали поясных ремней, и удержу не было разбушевавшейся реке. Плыть было нелегко,- сказывалась несработанность, отсутствие навыков.
Начались первые неприятности.
Одна из собак прыгнула с плота в воду и выбралась на берег. С нами осталась Ветка. Она только укоризненно посмотрела вслед Эльбе, ей тоже не хотелось мокнуть, но она решила не бросать людей. А холодные волны Казыра сшибали ее с ног, били о стойки подтоварника, накрывали с головой, все кругом шумело и пенилось, но Ветка терпела, время от времени тоскливо посматривая в сторону уплывшей подруги.
Первые же километры пути показали, что нам крайне нужен опытный человек или хотя немного разбирающийся в капризах горной реки. Раньше мы считали, что таких среди нас нет... И вот плот стремительно несется по Казыру, а лоцман у нас все еще не назначен.
Вдруг мы услыхали, как Леня крикнул:
- Влево руля, еще влево. Стоп! Греби вправо - навались!
За крутым поворотом, напоминающим огромную петлю, с правой стороны мы увидали огромный лесной завал, до середины перекрывший реку.
Шум реки нарастал, казалось, шумело все, воды и горы, завал и лес, все мелькало, как в кинофильме. Слепая сила реки гнала наш плот прямо в пасть завала. Раздался треск - лопнула гребь. Что делать? Леонид успел еще пару раз гребнуть, и плот развернуло к завалу боком. В завале лежали сотни деревьев, корней и карч.( Если плот не развернуть боком, его могло бы целиком залёрнуть под завал, как это случилось за неделю до нас с горьковчанами и чуть ли не окончилось катастрофой.ЛЛ. )
И вот одна, две секунды...
Удар! Плот содрогнулся, резко развернулся, накренился и пошел под воду.
- Держись! - закричал Леонид, но казалось, его уже никто не слушал, да и не слышно было. Одной стороной плот прижало к лесу, вторая ушла ко дну.
- Гоша! - крикнул Михаил Федорович. - Топор! Скорей топор!
Но топоров уже не было видно под водой.
Наш плот нацепило подтоварником на вершину кедра, торчащую над самой водой. Ее и надо было рубить. Стоя по пояс в холодной воде, я ногою нащупал на плоту топор.
Все работают быстро и четко. Юра спасает рюкзаки, Федорович оружие, а кругом такая неразбериха, что и ума не приложишь. Отыскав топор, я лихорадочно рубил вершину кедра.
- Руби! - кричит Федорович. - Руби!
Вершина лопнула, но плот прижало ближе, и кедр снова под нами.
- Руби!
Так удар за ударом глухо раздавался о сырое дерево над ревущим Казыром.
Ветка металась по горло в воде, она словно понимала, что произошла катастрофа, что дело добром не обойдется, сейчас плот пойдет под лес или, еще хуже, перевернет его, и он накроет всех четверых и ее. Собрав силы, она прыгнула прямо в завал, но, не устояв на скользких бревнах, сорвалась, снова прыжок, и неудачно, силы явно покидали ее, она уже не доставала до плота. Леонид хотел ее подсадить рукой, но не достал. Захлебываясь, Ветка билась среди беспорядочных волн. Наконец, ей удалось за что-то зацепиться, ее маленькие лапки дрожали то ли от холодной воды, то ли от страха, который она уже не могла перебороть.
Пока Леонид спасал греби и пытался помочь Ветке, с плота унесло вещевой мешок с инструментом, рюкзак с двумя канистрами растительного масла, рюкзак с 12-ю банками сгущенного молока. Все это произошло буквально в несколько мгновений.
Наконец, вершина лопнула, плот всплыл и пошел вниз по течению с огромной скоростью. Юра крикнул:
— Ветка! Ребята, Ветка!
Мокрая, она стояла на нижних бревнах и смотрела нам вслед. Но помочь ей было невозможно. Больше мы ее не видали.
Километра через полтора мы остановились. На следующий день поиски собаки продолжались до четырех часов вечера, и безрезультатно. Ночевали у реки Проходной. Тут стоит старое зимовье, с довольно своеобразной историей.
Тофалары рассказывают, что много лет тому назад в этом зимовье стояли охотники, два брата, одного звали Иваном, а второго не помнят. И вот Иван поднял медведя в тайге, но неудачный выстрел подвел охотника, медведь жестоко расправился с ним и ушел. Через сутки Ивана брат нашел, принес в зимовье, надо хоронить, а где? Земля замерзла, и он решил похоронить его в избушке. Так реку зовут с тех пор Ванькиной, а по карте она значится Проходной.
Мы взгрустнули о пропавшей собаке, чувствуя себя виноватыми, и наш лоцман, Леонид, печально сказал:
— Ветка стала жертвой Казыра.
( Гоша что-то перепутал - меня тошнит от выспренности.ЛЛ. )
Первое крещение мы приняли в первый час, но все же твердо поверили в способности Леонида. Лоцманом он действительно оказался хорошим, молод и смел, ну а "Саянским" назвал я его.
Георгий ФРОЛОВ,
участник похода по
маршруту Кошурникова.
|
